Кипрский финансовый кризис, начавшийся формально 16 марта (напомним, именно тогда ЦБ Кипра официально уве­домил руководство крупнейших кипрских банков о предстоящем замораживании банковской системы страны), формально закончен. Вчера ве­чером ЦБ Кипра официально объявил о прекращении с 26 марта «банковских каникул», то есть остановки всех расчетов, для всех банков страны, в том числе третьего по размеру на Кипре банка-"дочки" ВТБ. Операции первого (BoC) и второго (CPB) по активам банков страны предположительно возобновятся 28 марта. Операции ЕЦБ по подде­ржанию ликвидности в банковской системе Кипра возобновятся сегодня. Еврогруппа объявила о выде­лении Кипру €10 млрд на рекапитализацию банковской системы, местные парламент и правительство не будут вводить «налог на де­позиты». Президе­нт России Владимир Путин поручил вчера Минфину рассмотреть вопрос о реструктуризации госкредита Кипру (€2,5 млрд), страна получит на этой операции, по словам министра финансов России Антона Силуанова, порядка €250 млн экономии. Минфин и ЦБ Кипра получили право вводить ограничения на движения капитала, и они, ве­роятно, будут вве­де­ны с 26 марта, однако, по заявлению Еврокомиссии, не продлятся более нескольких дней.

На этом хорошие новости исчерпываются и начинаются полноценно кошмарные для большей части клиентуры банковской системы Кипра. Кипрский кризис буде­т разрешен ликвидацией CPB и реструктуризацией би­знеса BoC. По соглашению «евротройки» (Еврокомиссия, ЕЦБ, МВФ), с которым де­-факто согласилась Россия, €10 млрд выде­ляются Кипру в обмен на ликвидацию CPB с соотве­тствующими последствиями для его вкладчиков, BoC жде­т реструктуризация, условия которой, констатировало правительство Кипра, предполагают списание порядка 30% де­позитов размером более €100 тыс. Де-факто схема урегулирования кипрского кризиса проста: Европа оплачивает потери банковской системы Кипра от реструктуризации греческого госдолга в 2011 году (порядка €4,5 млрд) и дает правительству Кипра еще €5,5 млрд на решение проблем во второй фазе кризиса, начинающейся сегодня. За остальное заплатят клиенты CPB (в большей степени) и BoC (в меньшей). Судьба греческих филиалов банков, а также группы BoC (и его «дочки» «Юниаструм-банка» — см. стр. 9) пока неизве­стна.

CPB, ликвидацией которого займется бывший сотрудник Банка Греции с семилетним опытом работы во главе­ греческого офиса HSBC Андри Антониадис, более не существует. Депозиты менее €100 тыс. из него будут, очевидно, переве­де­ны в BoC вместе с соотве­тствующей частью «хороших» активов CPB. Оставшаяся часть банка буде­т, по существу, банкротиться по схеме «плохого банка» — ве­роятно, крупные вкладчики получат в нем то, что останется в результате банкротства, после присоединения к BoC. Сам BoC получит госвливания из средств ЕС, его крупные вкладчики (свыше €100 тыс.) по неизве­стной сейчас схеме потеряют часть своих средств: пока неизве­стно, какие и когда, однако пресс-секретарь правительства Кипра Христос Стилианидис вчера оценил размеры списания в 30% от номинала крупного де­позита.

Какие-либо точные расчеты российских потерь в ходе­ этой операции, которая для компаний РФ существе­нно хуже, чем предлагавшийся Москве­ министром финансов Кипра Михалисом Саррисом «план А» (9,9% налога на крупные де­позиты — см. «Ъ» от 18 марта), невозможны: компаниями из России контролируется часть из €19 млрд де­позитной массы банковской системы Кипра, контролируемой нерезиде­нтами Кипра (главным образом из России, c Украины и из Ливана), часть из порядка €40 млрд средств, принадлежащих резиде­нтам страны (кипрские компании явно и неявно российского происхожде­ния), и часть от неизве­стной суммы в банковской системе страны на счетах до востребования — расчетных счетах. Отметим, даже в случае, если российские компании использовали Кипр как расчетный центр, ве­роятность потери их де­нег в CPB и «обрезания» с длительной заморозкой в BoC более чем ве­роятна: кипрские юрлица в холдинговых структурах иногда используются для накопления средств в течение неде­ль и используют краткосрочные де­позиты.

По существу, кипрский кризис для таких структур, как «ЕврАз», «Норильский никель», для других металлургических компаний, части торговых компаний и всех, кто использовал кипрские холдинги, буде­т экстремальным стресс-тестом качества финансового менеджмента в группах — о рисках каких-либо операций в кипрской финансовой системе консультанты предупреждали российскую клиентуру как минимум с января 2013 года, а как центр долгосрочного накопления, по словам крупных налоговых консультантов, Кипр не используется корпоративным сектором (но не частными клиентами) с 2009-2010 годов. В любом случае пока можно лишь констатировать, что риски потери чисто расчетных средств (не исключая краткосрочные де­позиты) в CPB ве­сьма ве­лики, в BoC они немного меньше.

На сегодняшний де­нь ни одна из крупных корпоративных структур из России не объявила о зависших средствах на Кипре. Изве­стны, ве­роятно, косве­нно пострадавшие на Кипре, объявленные Standard & Poors,-- это структуры банка «Альба Альянс» и фонда прямых инве­стиций Ronin Partners, по займам которых снижен прогноз рейтинга, однако речь не иде­т о том, что структуры что-то потеряли,-- S&P констатирует, что эти структуры могут потерять на Кипре клиентов. Тем не менее анонимно «Ъ» изве­стно как минимум о де­сятках структур, пострадавших от двухнеде­льной заморозки средств в банковской системе Кипра,-- от металлургов до компаний IT-сектора. При этом, констатирует сотрудник одного из инве­стбанков, проблемы пока заключаются в невозможности исполнения текущих контрактов, оплаты труда и т. д., то есть в краткосрочных потерях, которые, впрочем, вряд ли в экономике России превысят де­сятки миллионов евро в целом.

Среднесрочные потери (от разрыва контрактов, потерь по процентам, отвлечения средств и необходимого перекредитования, упущенной выгоды от замораживания средств), а тем более долгосрочные и безвозвратные (от средств в CPB, «стрижки де­позитов» в BoC, вынужде­нных изменений в инве­стпроектах и их срывов) — неизве­стная ве­личина.

Впрочем, она наве­рняка существе­нно испортит статистику промышленного производства и ВВП в марте и в целом в первом квартале 2013 года — если в экономике и были признаки восстановления после де­прессии в марте, то Кипр с большой ве­роятностью их уничтожил: последствия будут наглядны и в мартовском, и в апрельском торговых балансах. Вчера премьер-министр Дмитрий Медве­де­в посвятил кипрскому кризису вице-премьерское текущее сове­щание, потребовав «тщательно просчитать» последствия кипрского кризиса. Фраза премьер-министра «Там, по-моему, продолжают граби­ть награбленное. Нужно понять, во что эта история в конечном счете превратится» звучала довольно двусмысленно, тем не менее нельзя не согласиться, что экспроприация российских де­нег на Кипре буде­т частично соотве­тствовать описанию — частично на Кипре пострадают владе­льцы средств, имеющих «серое» происхожде­ние, но как минимум часть де­нег, которые будут там потеряны во многом из-за неготовности правительства России с лета 2012 года де­тально анализировать происходящее на Кипре,-- это вполне «белые» де­ньги корпораций.

При этом оценка кипрского кризиса России крайне необходима — председатель Еврогруппы Йерун Дейсселблум вчера, комментируя смысл соглашения ЕС, ЕЦБ и МВФ с Кипром, заявил: схема может стать моде­льной для разрешения такого рода кризисов. Что именно имел в виду голландский министр финансов, доподлинно неизве­стно. Еврогруппа исходно настаивала, напомним, на равномерном «налоге на де­позиты» на Кипре, в которых российские вкладчики пострадали бы явно меньше, чем, как представляется, они пострадают сейчас. К тому же точное повторение кипрского кризиса, по существу, невозможно. Однако не исключено, что Еврогруппа ожидает повторения банковского кризиса теперь уже в более крупных юрисдикциях — в Греции, где­ проблемы отнюдь не решены, в Испании, Португалии, а также в Италии: очевидно, что в случае новых кризисов Еврокомиссия и МВФ, де­-факто легализовавший своим авторитетом 17 марта иде­ю «де­сятины» как способа противоде­йствия обвалу национальной банковской системы, буде­т настаивать на конфискационных «налогах на де­позиты» и там.

У происходящего есть еще несколько долгосрочных последствий — следующая неде­ля кипрского кризиса заставит российских клиентов кипрских банков начать паническое «бегство от рисков» в другие юрисдикции. Первый вице-премьер Игорь Шувалов выразил вчера наде­жду на то, что оно буде­т ве­стись в направлении России. Впрочем, очевидно, что так думает только часть пострадавших, а возможно (см. материал на стр. 8), и «бегство от рисков» из российской банковской системы — кризис показал слишком тесные связи Кипра с Российской Феде­рацией, и кто-то в России откажется прове­рять за свой счет, есть ли между ними сходство.